ИГОРЬ РЮРИКОВИЧ

ИГОРЬ РЮРИКОВИЧ - краткая военная биография - войны:

Военные действия против Хазарского каганата (940-941). Русско-византийская война (941—944). Поход за данью к древлянам (осенью 945 года).

ИГОРЬ РЮРИКОВИЧ - основные битвы:

Первый поход Игоря на Византию (941 год). Морское поражение от византийской эскадры у входа в Босфор (11 июня 941). Морское поражение от византийской эскадры у берегов Фракии (15 сентября 941). Второй поход Игоря на Византию (943 год)

Князь Киевский (с 912), сын Рюрика и Ефанды, отважный полководец 

С младых ногтей Игорь будет находиться в самой гуще, в самом центре войны и политики. Именно его, малого возрастом, покажет Олег киевским князьям Аскольду и Диру на днепровском берегу, и малыш станет свидетелем жестокой расправы с князьями и преданной им дружиной, рано — наверное, даже чересчур рано — начав постигать жизнь со всей ее жестокостью и кровью. Учился он и науке власти, когда сладкоречивому воину-мудрецу, недаром прозванному в дальнейшем Вещим, т.е. ведающим, знающим то, что скрыто от глаз обычных людей, удалось убедить киевлян принять его владычество после умерщвления их князей.

При Олеге, будучи его ближайшим подручным и официальным преемником, Игорь будет сопровождать великого князя Руси во многих походах. И через много лет его сын Святослав, слушая уже почти былинные рассказы об их подвигах, прежде всего запомнит (это поразит его и останется в памяти навсегда) даже не то, как использовали росы все окружающее, переделывая по-своему (например, корабли на колесах у стен Царьграда), но удивление и беспомощность неприятеля перед неожиданностью, перед воинской сметкой, помноженной на русскую доблесть.

Приняв власть после Олега, Игорь Рюрикович продолжит его дело: вооруженной рукой смирит древлян, понадеявшихся, что после смерти первого великого князя они могут вновь стать независимыми от Киева, смирит уличей, установит мир с печенегами, вновь появившимися на границе Руси из глубин Степи (пока лишь благодаря искусству дипломата, но через пять лет — в 920 году — склонит их к миру уже и силой оружия). Через год после вокняжения он организует поход на Каспий, окончившийся неудачей из-за двуличия хазар, бывших его временными союзниками. Вскоре русские поселенцы, поддержанные военной мощью Киева, начнут продвижение к устью Дона, создадут колонию на Таманском полуострове, недалеко от Керчи, приблизившись тем самым к границам Хазарии и византийским колониям Крыма. Византия сразу вспомнит, что хазары ее старинные союзники, и не откажет им в просьбе построить на Дону сильную крепость Саркел, ориентированную своими защитными бастионами на запад (позднее, когда Святослав разгромит каганат, там возникнет русское княжество). Кроме того, Византия начнет и прямое противодействие усилению Руси, раз за разом нарушая договор с ней, заключенный Олегом.

В конце концов, терпение князя Игоря иссякло — в 941 году во главе большого войска он выступил, как и многие до него, походом на Константинополь, вновь морем и сушей. Но на этот раз русские ошиблись в расположении болгар — те сообщили в Империю о приближающемся противнике, и греки сумели подготовиться. Пригороды столицы они, правда, и на этот раз не сумели спасти — Игорь прошелся по ним огнем и мечом. Вскоре пришел черед росов узнать силу и ярость огня — «греческого огня», самой страшной тайны Империи и самого ее мощного оружия, горючей смеси, секрет которой не могли разгадать много столетий. Выпускавшийся под давлением через специальные медные трубки, он огненной струей поражал всех врагов Византии. От него не было спасения — попадая в воду, он горел и там. Русские ладьи приняли бой на поражение с флотом византийцев, состоявшим из крупных кораблей, вооруженных «греческим огнем». Бит ва длилась весь день и весь вечер. Ладьи пытались сблизиться с противником, чтобы взять его на абордаж, и горели, горели... К вечеру большая часть флота, видя тщетность усилий прорвать неприятельскую оборону, ушла к побережью Малой Азии, где еще несколько месяцев на мелководье билась с греками. Лишь часть их через год вернется домой. Игорь же, возглавлявший пешее войско, с болью смотрел, как флот его тает в вечерней дымке. Лишь несколько передовых ладей прорвались к европейскому берегу. Взяв их под свое начало, князь двинется обратно, громя где можно неприятеля. Тот мобилизует все свои силы, и конно-пешее его войско будет часто висеть на плечах славян. Только осенью с малыми силами он вернется в Киев, вернется, горя желанием наказать неприятеля, так легко разбившего его рать, желая преподать урок и болгарам за их излишнюю ретивость.

Забыв о годах, он, как в молодости, будет деятелен, деловит, энергичен. Его молодая жена Ольга помогает ему во всех делах, утешая в минуту усталости добрым умным словом, любящим взглядом, всегдашней готовностью разделить его тяжесть на двоих. Именно тогда у них родится Святослав, их единственный сын.

Решив окончательно дать понять всем, что победы над Русью дело временное и ненадежное и что она не забывает обид, он перед вторым походом против греков посылает сильный отряд воинов на Каспий — против Халифата, чьи люди в 913 году разбили росов. На этот раз воины ни с кем не вступали в союз, полагаясь лишь на свои силы, и — трижды разбивают многотысячное войско арабов.А потом наступил и черед Византии — в 944 году Игорь Рюрикович выступил в новый поход с еще более мощной I силой. И опять болгары поспешили доложиться в Византию. Но на этот раз даже это не могло спасти греков. Союзники русских — венгры — также бросили свои лавы под стены Константинополя, и тот решил не искушать судьбу: Руси был предложен мир, конечно, менее выгодный, чем в 911 году, зато Византия признала владения русских в устье Днепра и на Тамани и усовершенствовала великий союз с Русью, направив его против Хазарии. Может быть, этому способствовало и то, что, заключив мир, Игорь оставил приведенных с собой печенегов, главных врагов хазар, в Болгарии, приказав им жестоко проучить болгар.

Вернувшись из-под стен Царьграда, князь Игорь, не дав себе отдохнуть, приступил к одной из главных обязанностей правителя — сбору дани с подвластных племен, которая называлась полюдьем. Начинался сбор дани всегда с земли древлян, неохотно покорявшихся Полянскому Киеву, считая себя равным ему. И на этот раз при встречах с князем звучали такие же речи. Игорь, еще не отдохнувший после константинопольских событий, сразу вспомнил, что именно древлянская земля пыталась выскользнуть из-под его руки после смерти Олега и многим пришлось за это поплатиться. Не виноватым, а просто попавшимся под тяжелую властную княжескую руку. Но всему приходит конец — дань вся полностью, как посчитал князь, была собрана, и он хотел уже идти в другие земли, к иным племенам. Но справедливой дань считал лишь князь — его ближняя дружина считала иначе. Они стали просить князя вернуться к древлянам, чтобы вторую дань взять себе. Игорь, не желая спорить, согласился. Но древляне решили, что, если допустить такое один раз, от киевлян никогда не будет покоя, не будет с ними никакого сладу. Правда, поначалу они попытались отговорить князя и дружинников от их намерения, но тут нашла коса на камень: Игорю, только что получившему богатые дары от греков, ничего не было нужно, то был вопрос взаимоотношений власти с подданными. И Игорь пошел на древлян.

Те, возглавляемые князем Малом, собрались силой земли и схватили Игоря с дружиной. Приговор был быстрым и суровым: дружинников казнили железом, князя почтили почетной казнью — размычкой: он был привязан за ноги и за руки к двум склоненным к земле деревьям. Потом деревья отпустили... Смерть по тогдашним европейским меркам почетная и нерядовая (тюрки заимствуют ее у европейцев, но будут казнить так воров-грабителей — степнякам чужд и враждебен лес, унижающий кочевника своей особенностью скрывать все от его зорких глаз). Для европейцев же, издревле окруженных лесами, такая казнь, происходящая с минимальным участием человека, в основном силами природы, полагалась только знатному сословию. Совершалась она не в низкой стихии, где таится всякое зло, — в земле или в воде (так думала и Ольга, в скором времени казня послов Мала), но в чистой и возвышенной стихии воздуха и неба...