АНТИОХ III ВЕЛИКИЙ

АНТИОХ III ВЕЛИКИЙ - краткая военная биография - войны:

Гражданские войны. Война с Египтом. Восточный поход. Сирийская война.

АНТИОХ III ВЕЛИКИЙ - основные битвы:

Фермопилы. Битва при Магнезии (декабрь 190 г. до н.э.).

Один из самых выдающихся правителей Империи Селевкидов

Антиох был младшим сыном Селевка II Калинника.

После кончины отца, когда трон по праву старшинства наследовал его брат Селевк III, Антиох сначала переселился в верхние области и жил там. Потом, когда Селевк с армией переправился через Тавр и был вероломно убит, Антиох сам принял на себя царскую власть, управление землями по эту сторону Тавра доверил Ахею, а верхние области царства передал Александру и его брату Молону: Александр был сатрапом Персии, а брат его — Мидии.

Молон и Александр с презрением отнеслись к юному царю и уже через некоторое время задумали отложиться от него, захватив верхние сатрапии. С другой стороны Антиоху грозила опасность от Гермия. Этот коварный кариец достиг исключительной власти при Селевке III. Когда тот отправился походом к Тавру, то доверил Гермию управление государством. Безжалостный от природы Гермий хотел любой ценой сохранить за собой приобретенную власть и с этой целью усердно раздувал пламя войны. Антиох и сам грезил военными подвигами. Но прежде, чем отправиться в поход, он женился на Лаодике, дочери Понтийского царя Митридата, провозгласив ее великой царицей. Тем временем Молон подготавливал население своей сатрапии к ожесточенному сопротивлению Антиоху. Молон уже давно стал грозным владыкой благодаря обширности своих владений и накопленному богатству. Теперь же, собрав значительное войско, он двинулся походом на Селевкию и встал лагерем неподалеку от нее на левом берегу Тигра в Ктесифоне. Гермий отправил против него большую армию во главе с Ксенойтом, но Молон сокрушил его, переправился через Тигр и вступил в Селевкию. После этого он легко овладел Сузами и Вавилоном. Вся Месопотамия до Дур подчинилась ему.

Узнав об этом, Антиох в 221 г. до н. э. отправился навстречу мятежникам. Войско провело зиму в Антиохии, а весной переправилось через Тигр, чтобы отрезать Молону отступление обратно в Мидию, но Молон еще прежде перешел на левый берег Тигра и вторгся в горную Аполлониатиду. Тут и настигла его армия царя. Когда завязалось сражение, некоторые отряды предали Молона и перешли на сторону Антиоха. Остальные были окружены царским войском и сдались. Молон покончил с собой. Попеняв пленных за неверность, Антиох в общем обошелся с ними мягко и отправился в Селевкию восстанавливать порядок. Во всем он поступал здраво и снисходительно. Гермий, напротив, обрушил на побежденных жестокую кару, чем вызвал всеобщую ненависть. Персия и Мидия вновь перешли под контроль царя. Антиох решил развить свой успех и покорил атропатидов, живущих возле Мидии. Победы придали Антиоху уверенности в себе, и он стал тяготиться опекой Гермия, поскольку тот по могуществу стоял выше самого царя. Друзья Антиоха подготовили заговор, и Гермий был умерщвлен.

Избавившись от одной опасности, Антиох тут же столкнулся с другой. Пришло известие, что Ахей, которого оставили владыкой в Малой Азии, возложил на себя царский венец и собирает армию для того, чтобы вторгнуться в Сирию. Но само войско возмутилось против этого, так что Ахей должен был возвратиться в Лидию.

С наступлением весны 219 г. до н. э. Антиох стянул войска в Апамею и стал готовиться к войне с Египтом. Ближайшей целью войны было присоединение Койлесирии и возвращение Селевкии, занятой за двадцать лет до этого Птолемеем III Эвергетом в отместку за смерть его сестры Береники. Селевкия, окруженная со всех сторон скалами и глубокими обрывами и расположенная на берегу моря, представляла собой несокрушимый оплот против неприятеля. Обладая ею, египтяне прямо угрожали столице Селевкидов — Антиохии. Захватив с ходу предместья, армия Антиоха подступила к самым стенам города, который после этого сдался, не дожидаясь штурма. Царь ласково обошелся с сирийцами, возвратив им имущество и самоуправление. В то же время Антиох получил приглашение от правителя Койлесирии Теодота идти скорее к нему: он обещал передать ему страну без сопротивления. Царь отложил поход против Ахея и немедленно выступил на Койлесирию. Теодот без боя сдал ему две главные крепости — Птолемаиду и Тир вместе с находившимися в них военными средствами. Но другие города продолжали оказывать сопротивление, и это задержало продвижение Антиоха. Тем временем египтяне поспешно готовились к войне.

Весной 218 г. до н. э. Антиох стянул свою армию к Бериту, предполагая идти войной на самый Египет. Полководец Птолемея Николай ждал его в узком горном проходе в горах Ливана, но исход сражения оказался для него неудачным. Солдаты Антиоха, наступая вдоль самых горных круч, овладели сначала господствующими над местностью высотами и потом ударили с них во фланг египтянам. Воины Николая бежали к Сидону. Антиох обошел эту крепость стороной, перевалил через горный хребет и с ходу взял Атабирий. Жители Аравии присоединились к нему добровольно. Затем после непродолжительной осады ему сдались Гадары и Раббатитаманы.

Весной 217 г. до н. э. Антиох собрал 65 000 пехотинцев, 6000 конницы, 102 слона и стал готовиться к решительному сражению. Тем временем и Птолемей с большим войском подошел к Рафии (это был первый город Сирии со стороны Египта). Спустя несколько дней военачальники построили войска для сражения. Начало ему положили слоны. Птоломеевы слоны большею частью страшились сражения, поскольку ливийские слоны вообще не выносили запаха и рева индийских. В беспорядке они стали отступать и смяли ряды своих же воинов. Пехота и конница Антиоха стали теснить ряды египтян. Левое крыло армии Птолемея дрогнуло и стало отступать. Но на правом фланге египетская конница одержала верх над сирийской. Ее бегство повлекло за собой отступление всего левого фланга Антиоха. Сам Антиох ничего об этом не знал, так как, одержав победу на своем крыле, увлекся преследованием бегущих. Тем временем Птолемей ободрил стоявших в центре воинов и увлек их в атаку. Отборные сирийские отряды некоторое время выдерживали натиск, но потом отступили. Таким образом, победа осталась за Птолемеем. К утру Антиох стянул уцелевшие войска и отступил к Газе. Ему пришлось срочно очистить Келесирию, и вся она вновь перешла под власть египтян. Прибыв в Антиохию, Антиох отправил послов к Птолемею и заключил с ним мир.

Птолемей возвратился в Александрию к своим беспутным кутежам и утехам, а Антиох приступил к войне с Ахеем, откладываемой уже много лет. Вступив в Лидию, он осадил Сарды. Сражения возле них продолжались два года, наконец, воины Антиоха ворвались в город. Ахей укрылся в акрополе. Спустя короткое время он попытался бежать, но был схвачен и казнен.

Установив власть в западных сатрапиях, Антиох решил подчинить также и восточные. Вообще говоря, обстоятельства требовали этого еще задолго до того, как он сделался царем, так как многолетние смуты в Селевкидском государстве вконец расшатали центральную власть. Восточные сатрапы превратились в независимых царей, и теперь, чтобы утвердиться в пределах своей державы, Антиох должен был повторить поход Александра. В 209 г. до н. э. из Мидии через безводную пустыню войска Антиоха вступили в Парфию, где правил Арсакес. Дав отдохнуть войску в Гекатомпиле, Антиох пошел дальше в Гирканию. На горных перевалах ему пришлось сражаться с засевшими здесь варварами, но те не выдержали правильного боя и бежали. Затем, после короткой, но упорной осады, Антиох взял Сиринк — главную крепость Гиркании.Из Гиркании он переправился в Арию и разбил правителя Бактрии Эфидема. Антиох доблестно сражался наравне со всеми. Лошадь под ним была убита, а сам он был ранен в рот и лишился нескольких зубов. Эфидем, потерявший большую часть своего войска, заперся в Бактрах. Отсюда он завязал переговоры с Антиохом, и дело было закончено миром. Антиох признал за владыкой Бактрии царский титул и согласился выдать одну из своих дочерей за его сына Деметрия.

Из Бактрии Антиох переправился в Индию и возобновил дружественный союз с царем Софагасеном. На обратном пути он прошел через Дрангену в Карманию и тут остановился на зимовку. Так завершился поход Антиоха в верхнюю Азию, когда он подчинил своей власти не только сатрапии верхних областей, но также приморские города и владык земель по эту сторону Тавра, вообще упрочил свою власть отвагою и настойчивостью, внушившими страх всем его поданным. И в самом деле, благодаря этому походу народы не только Азии, но и Европы признали в нем человека, достойного царской власти. Но если в юности Антиох казался человеком широких замыслов, отважным, настойчивым в осуществлении задуманных планов, то с возрастом он стал хуже и не оправдал надежд, возлагаемых на него другими 

Впрочем, успех сопутствовал Антиоху еще в течение 10 лет. Счастье изменило ему лишь после того, как он дерзнул выступить против Рима. В 203 г. до н. э. он возобновил войну в Сирии против Египта. В битве при истоках Иордана в 198 г. до н. э. Антиох разгромил египетскую армию под командованием этолийца Скопаса и затем овладел всей Сирией и Иудеей.

Зиму Антиох провел в Антиохии, причем зима прошла у него не менее напряженно, чем лето: он собрал всю военную мощь своего царства, подготовил к войне неисчислимые силы, как сухопутные, так и морские, и с наступлением весны 197 г. до н. э. выслал вперед себя сухопутным путем сыновей, а сам двинулся во главе флота из двухсот легких и ста крытых судов. 

Целью его похода на этот раз были прибрежные города Киликии, Ликии и Карии, находившиеся под властью Птолемея. В короткое время Антиох без труда овладел всем киликийским побережьем и остановился на зимовку в Эфесе. В 196 г. до н. э. он разослал войска для осады Лампсака и Смирны, а сам переправился на европейский берег 

Геллеспонта у херсонесского города Мадита. Сест и все остальные херсонесские города сдались царю без боя. Оттуда Антиох со всеми своими морскими и сухопутными силами двинулся к Лисимахии. Он нашел ее обезлюдевшей и почти целиком лежащей в развалинах — за несколько лет до этого ее захватили, разграбили и подожгли фракийцы. Антиохом овладело желание возродить этот знаменитый и удобно расположенный город. Итак, он взялся за все сразу: начал восстанавливать дома и стены, выкупать из рабства лисимахийцев, приглашать и собирать других, рассеявшихся по Геллеспонту и Херсонесу, а также набирать новых поселенцев, привлекая их надеждой на всяческие блага и вообще всеми способами увеличивая население города. Вместе с тем, дабы избавить людей от страха перед фракийцами, царь с половиною сухопутных сил выступил для опустошения ближайших областей Фракии.

За ратными делами застали Антиоха римские послы. Вначале частные свидания между царем и римлянами отличались радушием и простотой; но отношения изменились, когда вслед за тем состоялось общее решающее совещание. Дело в том, что послы потребовали от Антиоха, чтобы он очистил все азиатские города, ранее подвластные Птолемеям, а теперь им завоеванные; с особенной настойчивостью они требовали очищения азиатских городов, ранее принадлежавших Филиппу Македонскому. Послы говорили, что Антиох явился после войны, которую римляне вели против Филиппа, и присвоил себе плоды римской победы. В заключение они добавили, что не понимают, с какими целями царь совершил переправу в Европу во главе столь многочисленных морских и сухопутных сил. Несложно догадаться, что царь собирается напасть на Римскую республику.

Антиох возразил, что, во-первых, ему неведомо, на чем строятся притязания римлян на азиатские города, ибо ему кажется, что римляне имеют на них меньше прав, нежели всякий другой народ. Во-вторых, он просил римлян не вмешиваться вовсе в дела Азии, как он нисколько не занимается делами Италии и Западной Европы. Во Фракию он переправился с военными силами за тем, чтобы возвратить себе обладание Херсонесом и городами Фракийского побережья; ибо господство над этими странами приличествует ему более, чем кому-либо иному. Первоначально власть здесь принадлежала Лисимаху, потом все царство Лисимаха по праву войны сделалось достоянием Селевка. В последующие времена, когда предки Антиоха были отвлечены другими делами, владения эти отторгнул и присвоил себе сначала Птолемей, потом Филипп, и теперь он не ищет завоевания, пользуясь невзгодами Филиппа, а только восстанавливает прежнее владение, опираясь на свое право.

Таким образом, обе стороны не достигли соглашения и расстались недовольные друг другом. Весной 195 г. до н. э. Антиох отправился в Эфес. Здесь догнал его сам Ганнибал, бежавший из своего родного Карфагена. Антиох в это время находился в тягостном сомнении и никак не мог решить — начинать ему войну с Римской республикой или нет. Прибытие Ганнибала сыграло немалую роль в принятии им окончательного решения.

Антиох прежде собирался напасть на Грецию и оттуда уже открыть боевые действия против римлян. Когда он познакомил с этими планами Ганнибала, тот отвечал, что Греция, давно истерзанная, является легкой добычей для его завоевательных планов. Но Антиох никогда не сломит сил римлян в Греции, так как у них будет в изобилии местное продовольствие и достаточное снабжение. Поэтому Ганнибал советовал Антиоху захватить какую-либо часть Италии и, двигаясь оттуда, воевать с римлянами так, чтобы их положение и внутри страны и вне ее стало более шатким. "Я имею опыт войны с Италией, — сказал он, — и с десятью тысячами людей могу захватить в ней удобные места и послать в Карфаген к друзьям с поручением поднять народ".

Антиох с удовольствием выслушал эти слова, считая, что приобрести себе помощь для войны в лице Карфагена — дело большое. Вначале 193 г. до н. э. Антиох прибыл в Эфес. Своего сына Антиоха он отправил в Сирию стеречь окраины государства, чтобы никто не напал с тыла, воспользовавшись его отсутствием, а сам с наступлением весны двинул все сухопутные силы против писидийцев, живущих вокруг Сиды.

В это время в Азию явилось римское посольство, которое царь принимал в Эфесе. Переговоры шли в прежнем ключе: обе стороны говорили о своем дружелюбии, но при этом ясно давали понять, что не потерпят усиления друг друга. Римляне часто виделись с Ганнибалом и много разговаривали с ним. Они действовали так, желая, чтобы Ганнибал стал подозрительным для царя. И действительно, Антиох, узнав об этом, стал относиться к Ганнибалу подозрительно и с этого времени перестал так искренне верить ему. Тогда же к Антиоху прибыли послы этолийцев, во главе которых стоял Тоас. В предыдущей войне, которую римляне вели против македонского царя Филиппа V, этолийцы воевали на стороне римлян. Но очень скоро они поняли, что, освободившись от македонцев, Эллада только поменяла старых господ на новых. После многих пререканий и столкновений с римлянами, этолийцы сделались их первыми врагами и теперь планомерно раздували пламя войны, стараясь привлечь к союзу обоих царей — Антиоха и Филиппа. Послы объявили Антиоха полномочным военачальником этолийцев и пригласили в Грецию. Они не позволяли ему ждать войска, возвращавшиеся из Центральной Азии, но, превознося силы этолийцев, заявляли, что и лакедемоняне, и Филипп Македонский, полный гнева на римлян, будут их союзниками. Они торопили его с переходом, и Антиох очень легкомысленно воспылал решимостью, и даже полученное им известие о смерти сына в Сирии не приостановило его стремительности.

Осенью 192 г. до н. э. Антиох выступил в поход, имея сорок крытых кораблей и шестьдесят беспалубных. За ним следовало двести грузовых кораблей со всякого рода припасами и прочим снаряжением для войны. Благополучно переправившись через море, Антиох высадился во Фтиотиде, где в Птелее его встретила многолюдная толпа магнессийцев из Деметриады, недавно отпавшей от союза с Римом. С Антиохом было 12 000 пехоты, 500 всадников и шесть слонов. Посовещавшись с этолийцами, Антиох, прежде всего, обратил свои силы против Халкиды. Понуждаемые его угрозами, халкидяне открыли перед ним ворота. После сдачи главного города, прочие города Эвбеи не осмелились отказать царю в повиновении, и еще до начала зимы весь остров подчинился Антиоху. В одном из сражений сирийцы разгромили римский отряд в 600 человек, и это послужило поводом со стороны Рима для объявления войны.

После первых побед царь стал совещаться о том, куда теперь ему обратиться. Ганнибал вновь заговорил об экспедиции в Италию, но это предложение не прошло. После того как беотийцы добровольно примкнули к Антиоху, решено было выступить в Фессалию. Сам Антиох отправился к Ларисе, а союзникам было приказано собираться у Фер. Ферейцы поначалу хотели сохранить верность Риму, но после начала осады быстро пришли в уныние и сдались. Их примеру последовали жители Скотусы и некоторых других окрестных городов. Вслед за тем наступила очередь Ларисы, но едва Антиох начал ее осаду, явился римский отряд во главе с Аппием Клавдием. Не зная о численности римского войска (которое на самом деле было очень маленьким), царь поспешно отступил к Деметриаде, а союзников распустил по домам. Из Деметриады Антиох уехал в Халкиду и там увлекся в халкидской девушкой, дочерью Клеоптолема. Сначала он слал к ее отцу сватов, а потом и сам стал являться к нему, надоедая явными домогательствами, при том, что отец не хотел связываться с человеком неизмеримо высшего положения. Добившись, в конце концов, своего, Антиох отпраздновал свадьбу, словно в мирное время. На остаток зимы царь забыл о своих великих замыслах: и об освобождении Греции, и о войне с Римом. Не заботясь более ни о чем, он проводил время в утехах и попойках. Та же изнеженность охватила и всех селевкидских военачальников, стоявших на зимних квартирах повсюду, но главным образом в Беотии. В конце концов, в праздность впали и простые солдаты: никто из них не выходил на заставы или в караулы, не брал в руки оружие и вообще не делал ничего, что предписывают воинские обязанности и долг.

Когда пришла весна, Антиох вторгся в Акарнанию и, действуя то хитростью, то угрозами, легко подчинил своей власти все племя, но не смог овладеть Левкадой — главным городом страны. Услыхав о приближении римского флота, царь опять поспешно отошел к Халкиде. Римляне возвратили себе Скотусу, Фарсал и Феры, пленив при этом до 3000 сирийцев. Увидев, как оборачиваются события, Антиох рассердился на этолийцев за то, что те пустыми обещаниями вовлекли его в авантюрную войну. К Ганнибалу же он снова вернул свое царское расположение. Но было уже поздно прибегать к советам прославленного карфагенского полководца — надо было готовиться к решающему сражению с римскими легионами. Антиох стал отовсюду стягивать в Ламию войска. Своих солдат у него было всего 10 000; союзников же явилось значительно меньше, чем ожидали.

С этими силами Антиох выступил к Фермопилам. Узкий проход между горами (единственное место, где можно было пройти) он велел перегородить рвом и двойным валом, а где нужно — еще и стеной. Этолийцам он велел занять вершины соседних гор и стеречь тропу, по которой некогда персы зашли в тыл воинам Леонида. Когда началось сражение, римляне, наступая плотным строем, оттеснили сирийцев к самым укреплениям, но здесь принуждены были остановиться. Расположившаяся на валах сирийская фаланга поражала сверху легионеров своими длинными копьями, и не было никакой возможности сбросить ее оттуда. Консул Ацилий уже готов был начать отступление, но тут на холме, который господствовал над сирийским лагерем, внезапно появились римляне, возглавляемые легатом Марком Катоном. Этот отряд еще до начала сражения Ацилий послал в обход позиций Антиоха. На рассвете Катон внезапно напал на спавших этолийцев, сбросил их с горы и большую часть перебил. При виде римлян в своем тылу, сирийцы в страхе побросали оружие и обратились в бегство. Антиох, раненный камнем в лицо, с выбитыми зубами, страдая от нестерпимой боли, тоже обратился в бегство. Ни один из царских отрядов не попытался сдержать натиск римлян. Хотя для отступления и не было никаких возможностей — ни дорог, ни троп, а глубокие болота и острые камни ждали тех, кто сорвется или упадет, все густым потоком хлынули через теснины и, трусливо страшась ударов вражеского меча, губили друг друга. Римляне же упорно преследовали врага, перебив и взяв пленными около 10 000 человек.Антиох добрался до Халкиды, имея при себе не более 500 воинов. Из Халкиды он немедленно отплыл на Теос, а оттуда в Эфес.

Переправившись через Геллеспонт, Антиох посчитал, что благополучно избежал опасности. Эту уверенность поддерживала в нем и большая часть его друзей. Но Ганнибал, уже знавший упорство римлян и их обычай вести войну до победного конца, твердил, что царю надо ждать римлян в Азии и готовиться к продолжительной войне, которая только теперь и началась. Встревоженный Антиох приказал собирать боевые корабли, а сам переправился вновь на Херсонес, чтобы укрепить там гарнизон. Он привел Сест и Абидос в боевую готовность, а Лисимахию превратил в базу для снаряжения и припасов. Сюда свезли в большом количестве запасы хлеба и оружие.

К весне 190 г. до н. э. Антиох собрал новую армию и выступил по направлению к Пергаму, так как тамошний царь Эвмен II оказал римлянам немалые услуги и вообще показал себя ярым врагом Антиоха. Наибольший страх в новом царском войске наводили 4000 галльских наемников. Опустошив окрестности города, царь переправился в богатые адрамиттейские земли, где его воины захватили богатую добычу. Сам Адрамиттей устоял, но несколько небольших городков были взяты сирийцами. Возвратившись после этого похода в Сарды, царь решил отправиться к Колофону, подступил к городу и начал осадные работы. Но тут пришло известие о разгроме сирийского флота у Мионнеса.

Новость эта сильно поразила Антиоха. Будучи от природы человеком легкомысленным, с быстро меняющимся настроением, он совсем пал духом, считая, что его навсегда покинула фортуна. Поэтому он не только отступил от Колофона, но и приказал своим войскам покинуть Херсонес. Сирийцы ушли из Лисимахии прежде, чем успели встретиться лицом к лицу с неприятелем. Огромные запасы оружия, хлеба, денег и осадные машины — все было брошено там и в полной неприкосновенности досталось римлянам. Антиох не обратил никакого внимания и на жителей Лисимахии, сбегавшихся к нему с женами и детьми и с плачем заклинавших его не бросать их. Царь думал в этот момент только о том, как не допустить переправы римлян через Геллеспонт. Но, добравшись до Абидоса, он, словно в трансе, и здесь ничего не сделал и поспешил уйти в глубь страны, не оставив на переправе никакой охраны.

Едва консул Сципион узнал об отступлении Антиоха, он стремительно занял Лисимахию, а затем так же спешно перешел через Геллеспонт. Он оказался в Азии раньше, чем это стало известно Антиоху. Но как только царь услышал о переправе неприятеля в Азию, он пришел в крайнее замешательство, упал духом и решил отправить посольство к Сципиону для позорных переговоров о мире. Выбрал он для этого уроженца Византия Гераклида, которому и поручил объявить римлянам, что уступает им города Лампсак, Смирну и Александрию, из-за которых и начата была война, равно и все другие города в Ионии и Эолиде, какие в данной войне поддержали римлян, если римляне, конечно, хотят получить их. К этому Антиох добавил, что готов покрыть половину военных расходов Римской республики. Сципион отвечал на это предложение так: если Антиох нуждается в мире, то он должен отказаться не только от этолийских и ионийских городов, но и от всей области по эту сторону Тавра; кроме того, он должен оплатить все римские расходы в этой войне, разгоревшейся исключительно по его вине. Таких условий Антиох, разумеется, не мог принять. Всякое упоминание о мире было оставлено, и царь всецело сосредоточился на подготовке к войне.

Решающее сражение между противниками произошло в том же году неподалеку от города Магнесии. Еще ночью, перед рассветом, полководцы вывели свои войска и расположили их следующим образом. У Сципиона левое крыло занимали 10 000 тяжеловооруженных римлян. За ними шли 10 000 италийцев; все они стояли в три ряда в глубину. Рядом с италийцами стояло войско пергамского царя Эвмена и три тысячи легковооруженных ахейцев. Так было выстроено левое крыло; на правом же стояли всадники: римские, италийские и Эвмена — всего не более трех с половиной тысяч. К ним были присоединены в большом количестве легковооруженные стрелки. Всего римлян было около 30 000 (четыре легиона). Что касается слонов, то консул, по совету легата Гнея Домиция, поставил их в тылу.

У Антиоха все войско состояло из 70 000 человек; из них самой сильной частью была фаланга — 16 000 человек. Он поставил ее в центре, разделив на десять частей, причем по бокам каждого отряда размещались боевые слоны. Вид фаланги представлял подобие стены, а слонов — башен. Что касается конницы, то Антиох разместил ее на флангах. Ударной силой здесь была македонская гвардия и тяжелая галльская конница. Но было много и легкой кавалерии, набранной из разных народов. Все свои надежды Антиох возлагал именно на конницу, которую он густыми рядами поставил по фронту, фалангу же, вопреки всем правилам войны, поставил скученно, глубокими рядами и на небольшом пространстве. У него было большое количество легкой пехоты: лучников и пращников. Колесницы с косами были поставлены между двумя войсками, чтобы начать бой по фронту. После первого же столкновения им было приказано уходить назад. Сам Антиох командовал конницей на правом фланге, над фалангой начальствовал Филипп, а на левом фланге находился его сын Селевк.

День битвы, в которой суждено было решиться судьбе Азии, выдался туманный и тусклый. Боевой порядок пропадал из поля зрения, и это послужило одной из причин поражения Антиоха. Сражение, как и предполагалось, начала атака серпоносных колесниц на левый фланг римского строя, которым начальствовал пергамский царь Эвмен. Собрав вокруг себя всех пращников, стрелков и других легковооруженных, какие у него были, он приказал им налетать на колесницы и поражать коней вместо возниц. Расстроив и обратив в бегство колесницы, Эвмен повел в атаку конницу и с первого натиска опрокинул конницу врага, стоявшую против него.

На правом фланге дела римлян складывались не так благополучно. Антиох рассеял стоящие против него когорты и начал преследовать бегущих. Таким образом, сирийская фаланга полностью лишилась прикрытия с обоих флангов. Как уже говорилось, строй ее был очень незначительно вытянут в длину, и поэтому римляне, перейдя в наступление, легко окружили ее со всех сторон. Окружая сирийцев, нападавшие осыпали их стрелами и дротиками, причем каждый их удар достигал цели из-за большой скученности врага. Некоторое время фаланга, ощетинившаяся со всех сторон копьями, успешно отражала атаки наступавших, но, наконец, слоны, зажатые между пехотой и повергнутые в ярость от множества ран, стали разворачиваться и нарушили строй. После этого отступление сирийцев перешло в нестройное бегство.

Между тем Антиох, преследуя бегущих, дошел до римского лагеря. Здесь свежие части римлян, оставленные для охраны укреплений, встали на его пути и остановили наступление сирийцев. Антиох повернул назад, полный гордыни, так как не знал, что происходит на другом фланге, и считал, что одержал блистательную победу. Но, когда его взору предстала равнина, усеянная трупами его воинов, слонов и коней, он осознал свое поражение и бежал без оглядки. Еще до полуночи Антиох прибыл в Сарды. Из Сард он дальше отправился в Апамею, а оттуда — в Сирию. Считается, что в битве при Магнесии царь потерял убитыми и пленными до 50 000 человек.

Из Сирии Антиох отправил к Сципиону лидийского сатрапа Зевксида для ведения мирных переговоров. Но консул надменно отвечал, что требования римлян остались неизменными: они требуют, чтобы царь уступил их союзникам земли по эту сторону Тавра и выплатил 15 000 талантов контрибуции. Кроме того, Антиох должен был выдать всех своих советников, и в первую очередь загнанного Ганнибала. Все эти условия были безоговорочно приняты.

В 187 г. до н. э. Антиох, обремененный тяжелой контрибуцией, взял с собой вооруженный отряд и под покровом ночи напал на храм Бела. Когда о грабеже стало известно, Антиох и его люди были перебиты горожанами.